Девушка вся загорается, а ее лицо начинает приближаться цветом к оттенку ее волос. Кивает и мигом летит в сторону барной стойки. Озвучивает мои пожелания бармену у кофейного аппарата и начинает шептаться там с кем-то, мне плохо видно из-за стены, слегка закрывающей столик, и я просто перестаю туда смотреть, в ту же секунду забывая о рыжей.

Иногда бываю тут с Викой и меню мне довольно хорошо знакомо, для вида несколько раз перелистываю, но на названия блюд не смотрю. Думаю о своем. Завтра подписываю контракт с одним довольно известным модельным агентством. Деньги не маленькие, хотя и работы, чую, будет побольше, чем в моем старом агентстве. Уже предчувствую, как будет возмущаться отец, его бы воля, он заставил бы меня дневать и ночевать на своей фирме, как, собственно, делает он сам. А я вот не хочу так, не хочу быть как он. Да…

Он, конечно, не такой уж и плохой, всегда обеспечивал нас с мамой и сестрой. Мы с младшей в детстве могли себе позволить любые игрушки, парки отдыха, дорогие поездки. А позже, немного повзрослев: крутые клубы, элитные рестораны и фирменные вещи. Мама всегда была у него в уважении и не вылезала из салонов и бутиков. Ещё мы с ней и сестрой часто ездили на курорты и жаркие пляжи на зимние каникулы, и я знаю как завидовали мне одноклассники, когда в середине января, в начале новых занятий, я приходил с ровным и красивым бронзовым загаром. К слову, учился я в самой обычной школе, это тоже было желание отца. Он всегда говорил, что так я быстрее пойму, что такое жизнь.

У нас в семье было все, что нужно для счастья, на первый взгляд, но при этом не было самого главного — не было отца. Нет, он, конечно же, был и одновременно как бы не был. Вечные разъезды и командировки, деловые ужины и поездки. На нас с сестрой выделялось всего несколько часов в воскресный день. И мы, в свою очередь, как могли старались урвать от этих крох по максимуму, но этого все равно не хватало.

Отец не разговаривал со мной два месяца, когда я в восемнадцать лет подписал свой первый контракт как модель для одного, не очень известного, журнала. Потом был длинный вечерний разговор, затянувшийся до середины ночи. Вот тогда, мне кажется, впервые он провел со мной столько времени и потратил его только на меня. Долго споря и доказывая, я все-таки согласился работать в его фирме, но и от работы моделью не отказался. Видел, отцу это не нравится, но он принял это, за что я тоже был ему благодарен…

Передо мной появилась чашка горячего кофе и сахарница с разноцветными, от кремового до темно-коричневого, кусочками сахара.

— Мне, пожалуйста, картошку по-домашнему, запеченную семгу и стакан вишневого сока, — выдаю я, поднимая глаза на рыжую, она же, мило улыбаясь, берёт со стола меню и торопится в сторону кухни.

Придвинул чашку и немного задержал взгляд на неровных кусочках в сахарнице. Я бываю в разных кафе и ресторанах, но такие подают только тут. Разноцветные, разного размера и формы и разные по вкусу. Некоторые слаще других, некоторые пахнут карамелью, коричневые, например, с запахом жжённого сахара и едва уловимым ароматом корицы.

Опять начинаю лениво думать об отце, но девчачье повизгивание и громкое шептание за барной стойкой недалеко от меня дико отвлекает. Кошусь взглядом туда. «Моя» официантка и блондинистая бармен, стоящая ко мне спиной, толкают друг друга в бок и зыркают на вход.

«Твой котёнок идет», «Тише, услышит», «Что ты как не родная», ” Уже решилась бы, что ли» — слышу кусочки фраз, доносящихся до меня. Улыбаюсь. Девушки, что с них взять.

Машинально перевожу взгляд на открывающуюся дверь, которая впускает «котёнка» в кафе. Удивленно хмыкаю, это оказывается «кошечка».

Вошедшая девушка сразу же направляется к барной стойке, и я почему-то «цепляюсь» за нее глазами. Свободные светлые джинсы с «драными» коленками, бежевый широкий, почти бесформенный, свитер, на запястье пара плетеных браслетиков, через плечо перекинута сумка с ноутом.

Перемещаю взгляд выше. Темные, почти черные, волосы, мягко спадающие кольцами на плечи. Небольшой ровный носик и умопомрачительные длиннющие (нарощенные что ли?), цвета самой темной ночи, ресницы. На правой щеке под глазом красивая родинка. Я пока что не вижу ее глаз и лица полностью, только профиль, а жаль, хочется увидеть полностью этот экземпляр. Не мой тип, конечно, но заинтересовала.

Девушка опускает руку со стойки и шарит в кармане, а я улыбаюсь чуть ли не во все тридцать два, теперь понятен ее мальчишеский стиль одежды, с таким-то размером груди, а точнее с ее отсутствием, только такое и носить.

Да, явно не моё. Удивляюсь, почему вообще обратил на неё внимание. Экземпляр далеко не моего типа. Наверное, всё же из-за странных фраз в её сторону, работающих тут девушек. Непривычно, когда одна девушка говорит так про другую.

Брюнетка у стойки расплачивается и, встряхивая густыми локонами, поворачивается в мою сторону, выискивая взглядом пустой столик.

«Он один и возле меня» — успеваю подумать я и тону в ее глазах. Таких голубых глаз я, наверное, еще не видел. Огромные, в пол лица, невероятного светло-небесного цвета с тёмными, почти синими, ободками вокруг радужки. В сочетании с бледноватой, идеально ровной кожей и манящими пухлыми губами, эти глаза смотрятся потрясающе.

Девушка что-то негромко говорит барменше и спешит занять свободное место. И тут в моём мозгу мелькает несоответствие. И пока она идет к своему столику, это несоответствие начинает лихорадочно царапать мой мозг своими острыми коготками. Что же в ней не так?! Спустя пару секунд я понимаю, что дело в ее походке. Девушки обычно так не ходят, да еще и девушки с ее внешностью.

Опять смотрю на её грудь и почему-то опускаю глаза ещё ниже. Дергаюсь, как от разряда тока, и слышу, как моя чашка нервно звякает о блюдце.

Чувствую себя последним дебилом и уже мысленно обзываю свою персону самыми «красочными» эпитетами, но глаз поднять просто не могу. Я идиот! Смотрю на ширинку светлых джинсов. Какого черта это создание оказалось ПАРНЕМ?!

Я всего в шаге от полного выставления себя любимого дураком, глазеющим на причиндалы пацана, но меня спасает «моя» рыжая официантка. Как нельзя кстати, она подходит к моему столику с заказом и, закрывая собой обзор, начинает выкладывать тарелки и приборы.

Утыкаюсь в свою чашку с уже остывающим кофе, и боюсь даже взглянуть куда-то дальше чем белая рубашка девушки и руки, мелькающие перед носом. Все так же, не поднимая головы, благодарю. Чувствую себя крайне неприятно и неуютно. Зачем-то достаю телефон из кармана и кладу на стол. Потом опять беру его, чтобы узнать время… До прибытия поезда 40 минут. Обратно на стол. Глоток почти прохладного кофе.

Любопытство — страшная сила, скажу я вам. Я прямо до зуда в ладонях хочу рассмотреть необычного посетителя. Поэтому все-таки отрываю взгляд от своего вкусно пахнущего обеда и, как будто нечаянно, задеваю глазами парня, и все только для того, чтобы еще раз убедиться — он действительно так хорош, как показался мне в самом начале. Нет, я, конечно, видел красивых парней, сам также отношу себя к этой категории, видел парней, похожих на девчонок, но чтобы так и до такой степени! Начинаю втихаря разглядывать нового посетителя, в надежде, что не буду пойман за этим постыдным занятием.

Парень ниже меня, это точно, наверное, едва будет доставать мне до плеча, хотя, так сразу сложно определить. Фигуру разглядеть под его непонятно широким свитером тоже сложновато, но и так видно, что он худощав. Тонкие запястья с плетеными кожаными браслетами и какими-то металлическими «висюльками» на них. Идеальная шея с едва выдающимся кадыком. Мне показалось, что я даже вижу как на ней бьется жилка под кожей. Глупости какие, Кир, возьми себя в руки!